Отторжение

[lyu_sanna]

Я до сих пор помню тот момент, когда стало понятно, что чувства ушли. Да и были ли они? Сейчас это уже не имеет значения. Это было странное и очень тяжелое время. И не менее странным было мое состояние. До того момента я точно знала (а точно ли?), что такое любовь и какой она бывает. Я даже изредка ненавидела, хотя, ненавидеть не умею. Я временами впадала в апатию или полное равнодушие, но я никогда не думала, что некогда любимый и близкий человек может начать вызывать глухое раздражение, которое порой становилось громким и переходило на крик. Мой крик. А ты лишь недоуменно пожимал плечами и не понимал, почему я вдруг стала дикой и неуправляемой.

О! Если бы ты знал, как я тогда не хотела возвращаться домой! И как старалась подгадать свои возвращение под твои уходы. Ведь только так я могла более-менее спокойно находиться в нашей квартире и нашей кровати. И да, засыпать без тебя.

Мои руки тебя ненавидели. Мое тело противилось твоим прикосновениям. Но почему-то именно в тот момент ты воспылал ко мне какой-то неземной страстью. И это по прошествии стольких лет! И это человек, который когда-то рассуждал о том, что свое семя надо беречь, чтобы не разбазарить его раньше срока. Мне было смешно это слышать. Когда-то. А потом мне стало грустно. Грустно и больно. Проявляя чудеса изобретательности, я придумывала всё новые и новые способы, чтобы избегать близости. Банальная головная боль уже не прокатывала. Да и я понимала, что у нормального, здорового человека не может 7 дней в неделю болеть голова. В ход пошла усталость, загруженность, перманентные болезни других не менее важных органов, которые время от времени у меня вдруг начали подавать признаки жизни. Ты и тогда молчал. Иногда молчал очень многозначительно. Но принимал всё за чистую монету. А я врала. Безбожно врала. И до сих пор себя казню за то, что не могла найти в себе силы сказать правду.

Ты спросишь, почему же я не уходила? Не знаю. Возможно, где-то внутри меня еще теплилась надежда, что это временно, что у меня депрессия, что в конце концов всё вернется на круги своя. Но ничего не возвращалось, а лишь усугублялось. Малейшее твое прикосновение, простой почти платонический поцелуй вызывали у меня панику, желание бежать без оглядки до тех пор, пока не выветрятся следы твоих пальцев и губ.

В редкие выходные мы могли спокойно лежать, обнявшись, и было почти нормально, почти как у людей, почти терпимо. Но одно неверное слово, неверный жест, и я снова взрывалась тысячью маленьких осколков, каждый из которых попадал точно в цель. Я причиняла тебе боль и очень хорошо это понимала. Более того, находила в этом какое-то садистское удовлетворение. Словно мстила всем тем, кто в свое время сделал больно мне. Но ты-то был не виноват! Ты из последних сил старался сохранить то хрупкое, что между нами еще оставалось. Улыбался, когда я кричала, молчал, когда я злилась. Но однажды и ты не выдержал.

Ты помнишь тот день, когда мы собирались на работу, и ты обнял меня в прихожей? Я очень, очень старалась сдержаться, но не смогла. Наверное, в тот момент на моем лице отразилась та брезгливость и то отторжение, которое стали мои верными спутниками. И ты не мог не заметить их. Твое лицо подёрнулось рябью, словно пробежал легкий ветерок по воде, и ты убрал руки. В тот момент мне безумно хотелось облегченно вздохнуть. Сдержалась.

Зачем я мучила нас? Зачем унижала тебя своей не любовью? Зачем, черт побери?! Между нами словно выросла огромная ледяная глыба. И мы находились по разные ее стороны. Мои слова, поступки, редкие вынужденные прикосновения были наполнены холодом. От них сковывалась твоя душа и замирало сердце. Но я никак не могла угомониться. Надо было уйти еще тогда. Когда в тебе оставалось уважение, когда ты еще мог мне что-то ответить, когда ты мог остаться мужчиной и не потерять свое достоинство. Но я не ушла. А ты терпел. Терпел и молчал. Как всю нашу жизнь.

«Железный Феликс», как я окрестила тебя в самом начале, постепенно начал ржаветь. От моих взглядов, моих упреков, моей жестокости. Твоя монументальность постепенно расшатывалась, твоя вера ломалась, над твоим чувством насмехались. Специально ли я это делала? Не знаю. Но я правда до последнего верила, что всё еще наладится. И ты, где-то внутри себя, видимо, проникался моей верой, ждал, когда я снова начну улыбаться и смеяться, как прежде. Да, я знала, ты очень скучал без моей улыбки, без искр в моих глазах, без моего задорного смеха. А я не могла себя заставить. Странно, да? Казалось бы, мир полон удивительных вещей, способных доставить радость даже самому завзятому скептику. Но не мне. Мои внутренние демоны торжествовали победу, отплясывая странные ритуальные танцы на твоей измученной душе. Но мне и этого было мало.

Казалось, что я теряю себя, но на самом деле, я теряла тебя. И даже не теряла, нет, я хотела, чтобы ты потерялся сам. Исчез, испарился, чтобы даже в воздухе не осталось запаха твоего парфюма. Сейчас я понимаю, что то была мелочная и низкая трусость, но она давала мне жалкое подобие сил на то, чтобы еще чего-то ждать. Хотя, я не могу с уверенностью сказать, кто из нас больше ждал в то время. И чего. Я ли своего (и твоего) полного опустошения? Ты ли, когда мир вокруг тебя перестанет стремительно вращаться и нестись как оголтелый под откос.

А потом всё закончилось. Резко. Словно на выдохе. Я сломала себя своей же жестокостью, я сломала тебя своим презрением, я сломала всё то, что строила столько лет. Одним движением. Так, будто твердой ногой наступила на песочный замок. И остались песочные руины с четко-отпечатанным следом. Рассыпались башенки, стены, разбились окна. Не осталось ничего, чем мы жили столько лет.

Ты молча смотрел, как за мной закрывается дверь, и я видела, что твои глаза предательски мокрые. Я не знаю, что ты в тот момент оплакивал: свою ли поруганную мужскую честь, наши отношения или, возможно, даже потерю меня. Но как бы то ни было, ты молча и скупо плакал, глядя на мою прямую спину, на мой напряженный затылок, на мои сжатые руки. А я даже не обернулась. Это была последняя точка, которая неприглядной кляксой растеклась на разрушенном песочном замке, стирая всё то хорошее, что когда-то между нами было.

И только после этого я смогла выдохнуть. Нет. Сначала вдохнуть, а потом выдохнуть. Полной грудью, набрав в легкие максимальное количество воздуха, я вдыхала запах свободы, вышагивая по вечерним улицам города. Без сожаления, без жалости, без внутренних упреков. Я наконец-то сделала то, что должна была сделать много раньше. Но, как говорится, всему свое время. И яблоки весной не созревают.

Точка кипения стала моей личной точкой невозврата, с которой начался отсчет новой меня. А ты.. Ты остался там, под песочными руинами зализывать свое растоптанное достоинство. Я знаю, я должна бы попросить прощения, возможно, извиниться. Только можно ли простить то, что я сделала?! Наверное, нет. Но я хочу, чтобы ты знал, я ни о чем не жалею. Ни о том, что когда-то между нами было, ни о том, во что мы всё это превратили, ни о том, что однажды я смогла из всего этого вырваться. Да, не без потерь, но вырваться.

А ты просто будь. Будь дальше..